ИСТОРИЯ ПРИХОДЫ БИБЛИОТЕКА ФОТОАЛЬБОМ ССЫЛКИ НОВОСТИ

Copyright © Колупаев В.Е., 2004.

All rights reserved.

Для связи: rostigumen@mtu-net.ru

Начало русского католичества восточного обряда в русской эмигрантской среде в Манчжурии положили священники отец и сын Иоанн и Константин Коронины. С их персонального обращения в Лоно Католической Церкви начинается приходская и богослужебная жизнь общины в Харбине, состоящей по преимуществу из природных россиян. В последствии, это инициативное движение в сторону Святого Римского Престола, не будучи массовым явлением в эмигрантской среде, каковой продолжала оставаться русская диаспора в Китае, тем не менее, приобрело ощутимые размеры, дало реальные результаты и оформилось в специально созданную епархию. Семьи русских католиков из Китая, переехав в другие страны света, показали свою преданность принятому исповеданию, реальность и жизнеспособность своих немногочисленных, но активных общин, а также перспективность и будущность русского католичества.

Углубленное изучение, накопленного в русской диаспоре церковного предания, связанного с этим опытом развития, ныне, как никогда актуально и жизненно необходимо нам в России.

Итак, обратимся к жизнеописанию наших соотечественников, решившихся на подвиг во имя истинны, веры и блага своей родины.

Биографические сведения о Корониных почерпнуты из издания, обнаруженного в библиотеке Папского Восточного института в Риме, это «Биография протоиерея Константина Ивановича Коронина». Дополнительных сведений о месте и времени выхода из печати этого издания, к сожалению, не обнаружено. Содержится эта биография в сборнике, где под единым переплетом составляющем одну книгу, также помещены вместе несколько номеров «Сим победиши» за 1923г., издававшиеся протоиереем Александром Сипягиным в Константинополе.

Россия

Отец Иоанн Коронин был клириком Пермской епархии, служил в селе Городищенском Соликамского уезда. В семье священника 19 сентября 1881 года родился сын, которого в крещении назвали Константином.

За беспорочное служение провинциальный священник о. Иоанн был удостоен сана протоиерея, что было не таким уж частым явлением в практике Российский Церкви дореволюционного периода и свидетельствует, действительно о выдающихся качествах награжденного.

Духовенство в ту пору было отдельным сословием, как правило, дети наследовали своим отцам, их жизненный путь был определен, поэтому родившиеся в поповских семьях получали соответствующее образование и воспитание, готовившее их к принятию сана или занятию какой-либо другой церковной должности. Таким образом, Константин Коронин, подобно своим сверстникам из других семей русского духовенства, был отдан в Пермское епархиальное духовное училище для получения начального образования. Через два года юноша становится студентом Тифлисской духовной семинарии. Грузинский Экзархат, входивший в состав Синодальной Церкви, формировался кадрами духовенства на основе утвержденных квот. Государство регулировало баланс национальных кадров в регионе, поэтому не удивительно, что россияне учились в Закавказье, тогда, как напротив грузин можно было встретить на разных церковных ступенях в самой России.

Благополучно получив среднее духовное образование в семинарии, Константин Коронин отправляется в столицу для завершения своей формации и обучения в Академии. В 1909г. он окончил Санкт-Петербургскую духовную академию. Его имя находим среди выпускников, удостоенных звания «кандидат богословия». Кроме того, Коронин в течение двух лет обучался в Императорском Археологическом институте. Преосвященный ректор СПб Академии владыка Феофан (Быстров)[1] рекомендовал перспективного выпускника для служения в Западном крае.

Царство Польское, входившее в состав Российской империи на правах определенной автономии было особенным регионом, поэтому и для занятия должностей по ведомству православного исповедания сюда назначались достойные кандидаты. Архиепископ Варшавский и Привислянский Николай (Зиоров)[2] определил священника Константина Коронина на должность настоятеля Градо-Сосновицкой церкви Петраковского уезда Варшавской епархии.

Священник, помимо приходской работы, трудился на педагогическом поприще, он преподавал Закон Божий в Сосновицком реальном училище и Домбровском горном училище.

С 1913г. отец Константин переведен в Варшаву на должность настоятеля храма при главной уголовной тюрьме и одновременно был законоучителем в Алексинской гимназии, расположенной в пригороде Варшавы – Праге.

В 1914г. в связи с событиями военного времени, перед угрозой немецкой оккупации, Коронин эвакуирован из Варшавы в Читу. В письме митрополиту Антонию (Храповицкому)[3] он писал: «Насильно оторвавшись в июле 1915г., при эвакуации… от боголюбивой студенческой семьи в Варшаве, которая частенько собиралась у меня на Праге, я растерял студенческую братию. Болело у меня сердце о милых моих студентах…»[4].

С 20 мая 1915г. Коронин назначен настоятелем Читинского кафедрального собора, утвержден членом Забайкальского Епархиального Совета. Одновременно, отец Константин трудится, как епархиальный миссионер-проповедник. Священник старался донести Свет Христова учения каждому члену своей паствы, но особенно в зоне его внимания оказывались учащиеся, студенты, молодежь, интеллигенция, как наиболее ранимые, подверженные скептицизму, склонные к забвению веры и сомнениям. Пастырь старался устраивать публичные лекции, он основал философско-религиозный кружек в Чите, собрал вокруг себя деятельную молодежь, энтузиастов, трудился не жалея сил. Сам отец Константин Коронин состоял Председателем кружка.

С падением царской власти и приходом большевиков, священник не прекратил своей пастырской активности, его проповеди во имя укрепления веры продолжали звучать. «Политотдел I-ой Читинской Стрелковой дивизии вызвал протоиерея Константина на диспут на тему «Религия и государство», - читаем в биографии священника[5]. И далее, узнаем о том, что за отстаивание истины веры, Коронин подвергся мести гонителей-безбожников. Так, «7 ноября 1921г. в Нерчинске, при возвращении домой с лекции, сделано было в него в упор семь выстрелов из револьвера»[6].

Спустя немного времени, произошло повторное нападение, на этот раз в Чите, 18 января 1922г., во время которого также стреляли. Но Господь уберегал своего верного служителя.

Масштабы гонений на Церковь разрастались, новая власть инициировала компанию по изъятию церковных ценностей. В связи с этим отец Константин был вызван в Окружной Суд. На вопрос следователя, относительно его мнения по поводу конфискации церковного имущества, которое, якобы необходимо Советской власти, чтобы накормить голодающих, протоиерей Константин Коронин ответил евангельскими словами. Он напомнил судьям сюжет из Священного Писания, в котором содержатся, слова Спасителя к вопрошавшему Его Иуде о продаже мира и раздаче вырученных денег в качестве милостыни: «Сказал же он это не потому, чтобы заботился о нищих, но потому, что был вор» (Иоанна 12: 3-8)[7]. В результате, судьба священника была предопределена и, только поспешный отъезд позволит избежать ареста. Семья осталась в Чите.

Китай

Протоиерей Константин Коронин был вынужден эмигрировать в Китай и, таким образом, оказался в Харбине, где вступил в клир местной православной епархии. Активное проникновение русских в Манчжурию было связано с освоением территорий и строительством КВЖД еще в царскую эпоху. Обслуживающий персонал, чиновники и охрана были русскими. Затем события революции и гражданской войны вынудили многих наших соотечественников покидать пределы России, что добавило русский элемент в Манчжурии. Много русских семей переезжало в Китай, в качестве подобного примера, можно указать на Катковых, которые переехали в 1920г. из Иркутска. Из этой семьи происходил будущий епископ Андрей[8] – последний экзарх русских католиков[9], умерший в 1995г. в Риме[10].

Пастырским попечением соотечественников занималась местная иерархия Российской Православной Церкви, которая имела свои, достаточно развитые структуры. Епархиальное управление и кафедральный православный собор находились на Большом проспекте в самом центре Харбина, помимо того в городе и окрестностях было еще несколько русских церквей.

Архиепископ Мелетий (Заборовский)[11], бывший управляющий Забайкальской епархии, в эмиграции возглавивший русские общины в Манчжурии, принял протоиерея К. Коронина и назначил его настоятелем Свято-Иверской церкви госпитального городка в Харбине. Отец Константин поселился при храме, он занимал маленькую служебную комнатушку, обстановка и условия жизни были скромные, по отзывам современников - монашеские. Не оставлял священник и своего призвания, он продолжал трудиться на ниве духовного просвещения. В биографии читаем о том, что он был законоучителем Коммерческого мужского училища в Харбине. Чуть позднее, был избран Председателем Комиссии по разработке проекта Дальневосточного Церковного Собора. Постановлением Академического Совета профессоров Харбинского Русско-китайского Политехнического Института приглашен на кафедру богословия. Лекции читал безвозмездно до конца своей жизни в 1924г., за что был удостоен внимания епархиальной власти, как официально сообщалось в те дни: «преподано ему Архипастырское благословение»[12].

Отца Константина особо остро волновали темы, с которыми он сталкивался на протяжение многолетней преподавательской деятельности, а именно опыт усвоения основ религии и нравственности в молодежной среде, его беспокоила проблема распространения безверия среди молодежи, юношества, учащихся. В черновиках пастыря сохранилась такая записка: «Молодежь спорит против веры. Не нужно разубеждать, надо подталкивать: «Ну, а дальше»… Пока с ужасом уже не будет бурного протеста, - вот, как роли поменяются… и сознательной не только остановки у последней черты, но сознательного шага назад, отступления от бездны… Сильное средство, рискованный метод. Но с нами Бог. Так вернее приведешь к истине. Но нужно быть и во всеоружии знания, чтобы вернуть обратно в отчий дом заблудшее овча…», - читаем в записях батюшки: «Непременно с мыслью о Боге. Это рискованная и опасная работа»[13].

Сохранились воспоминания, относящиеся к тому времени, когда отец Константин читал лекций в Высшем Харбинском Политехническом Институте. Результаты этих лекций, по мнению современников, были блестящие: «…студенты льнули к нему за разрешением… проклятых вопросов, собирались к нему на квартиру, не довольствуясь слушанием в классе лекций… Покойный любил студенчество, любил беседы…»[14].

Еще одна характеристика тех лет, говорит о том, что К. Коронин уже тогда много писал в харбинской русскоязычной прессе, задумывался над проблемой соединении церквей. Он устраивал встречи, проводил беседы, готовил рефераты и т.д. Отец протоиерей был эрудитом. «И в проповедях, и беседах, и в печатных трудах своих о. Коронин звал верующих забыть вражду к собратьям по вере во Христа», - читаем в его биографии[15].

Русский священник, был знаком с Польшей, где прежде проходило его церковное служение, теперь, в Китае он продолжил свою дружбу с католическим духовенством, среди которого, у него сложились особые отношения с ксендзом В. Островским. Необходимо, отметить, что в условиях диаспоры, когда утратились великодержавные амбиции, духовенство стало более терпимым. Пример тому, когда 30 января 1921г. владыка Мефодий (Заборовский) с православным духовенством присутствовал на богослужении в католическом храме. Ответный шаг польского духовенства, когда 19 ноября 1922г. на освящении госпитальной церкви в Харбине, которое совершал православный архиерей, молился католический клир.

Законодательная база и политическая система старой России ограничивала интересы и влечения русских людей в сторону Католической Церкви. Однако это движение россиян на встречу Риму, навстречу идее церковного единства и осознания первохристианских истоков неразделенной Церкви под папским приматом, притягивало внимание многих. Интерес отца Константина к католичеству развивался и, итогом его многолетних размышлений явилось сознательное исповедание истинной веры и сопричастие с епископом Рима. Из воспоминаний, связанных с историей русской диаспоры в Китае в довоенный период узнаем, о том, что начало русских католических общин восточного обряда в Харбине произошло с перехода в католичество отца Константина Коронина. Читаем о нем: «...человек одухотворенный, скромный и набожный. Никто не мог упрекнуть его в том, что в этом важном своем решении он руководствовался какими-то недостойными целями или искал материальную выгоду... Духовным опекуном и патроном отца Константина был его отец протоиерей Иоанн Коронин, который осмыслил для себя все значение объединения с Католической церковью...»[16].

Практически желание протоиерея Коронина по воссоединению осуществилось следующим образом. В 1923г. Апостольский представитель архиепископ Келсий Константини[17] посетил Харбин с целью ознакомления с условиями существования вынужденных переселенцев из коммунистической России. В том числе, он вникал в положение дел среди поляков и других католиков, обосновавшихся в Китае. Также, монсиньер Константини встречался с православной иерархией и духовенством. В этот свой приезд он близко познакомился со священником Корониным, «М. Константини сам посетил его убогое, почти без мебели жилище, разделил с ним хлеб-соль и благословил его работу...»[18]. Знакомство католического иерарха и православного протоиерея продолжилось и, вскоре, отец Константин просил о принятии его в юрисдикцию Католической Церкви. Просьба его была удовлетворена и, таким образом он стал совершать свое пастырское служение среди соотечественников, в византийско-российском обряде.

В 1923г. протоиерея Константина Коронина не стало, он умер от рака желудка.

После того, как о. Константин умер «овцы остались без пастыря, но семя в почву было брошено и стало прорастать»[19], - читаем в публикации тех лет. Помогали католические латинские священники, из церкви св. Станислава - отец Владислав Островский и отец Антоний Ляшевич из храма св. Иосафата (погиб в Витебске от фашистов, в то время, когда они сжигали деревни за связь с белорусскими партизанами).

В 1925г. происходит еще одно присоединение. На этот раз в католический клир вступил отец покойного протоиерея Константина священник Иоанн Коронин[20]. Это был старец, как в физическом, так и в духовном отношении, всеми уважаемый пастырь и духовник. Из свидетельств того времени узнаем о том, как оказавшиеся в Манчжурии русские объединились вокруг настоятеля местного католического храма о. Владислава Островского. Среди русских был престарелый протоиерей Иоанн Коронин, «его сын, протоиерей отец Константин, разносторонне образованный человек, прекрасный оратор и богослов, умирая, передал в наследие своему отцу – свою давнишнюю мечту, к осуществлению которой он стремился всю жизнь, - мечту о соединении русских в лоне Вселенской Церкви»[21].

В русской общине, среди интеллигенции появилась инициативная группа, одним из членов которой был Владимир Власов, из его записей узнаем: «5/18 января 1925г. отец Иоанн отслужил в местном католическом храме латинского обряда первую всенощную, а 6 января Крещенскую литургию – при громадном стечении молящихся католиков и православных. Сам отец Островский говорил, что его храм никогда не видел такого многолюдства. Хор составился из добровольцев из публики; за литургией поминалось имя Вселенского Архиерея Папы Пия XI, митрополита Андрея (Шептицкого)[22] и Патриарха Тихона[23]»[24].

Следует обратить внимание на характерное замечание, – русские католики продолжали за богослужением поминать законно избранного Всероссийского Патриарха Тихона (Белавина). В сознании людей, свершившееся в их жизни церковное единство, не было изменой православию, а как раз наоборот – это было выражение того импульса, того движения свободного церковного развития, которое дал в России Поместный Собор 1917-1918гг. Церковь свободная от политических пристрастий и государственных объятий получила реальную возможность осуществлять свободный диалог между своими разрозненными частями, и русские католические общины начала XX века, это предвестники реальной модели единства Востока и Запада. К сожалению, этот глоток свободы оказался малым, достаточно не изученным и сознательно погребенным под искусственным мифом о межцерковном диалоге, созданным профессиональными экуменистами и миротворцами советского периода церковной истории.

Итак, вернемся к русской диаспоре в Харбине первой четверти прошлого века. В начале 1925г. в Харбине открывается первый российский греко-католический приход в честь святого князя Владимира. С торжественного богослужения на праздник Сретения Господня 15 февраля начинаются регулярные службы. Получена поддержка Апостольского делегата в Пекине высокопреосвященного архиепископа Кельсия Константини. К слову сказать, как обычно, в подобного рода делах, не обошлось без склоки в прессе, клеветы, обмана, обвинений 70-и летнего старца Иоанна Коронина в подкупе, подобно тому, как прежде, православные собратья морально травили смертельно больного раком отца Константина Коронина. Режимное православие имеет на своей истории множество подобных примеров не евангельского поведения.

В опровержение, следует сказать о том моральном облике, который был присущ старцу протоиерею Иоанну Коронину. Об уважении к нему верующего русского народа говорит тот факт, что когда старец протоиерей скончался 4 августа 1925г., то похоронная процессия растянулась на несколько кварталов. «В памяти харбинцев осталось воспоминание об его погребении, привлекшем буквально тысячные толпы православных, пожелавших воздать последний долг популярному и любимому пастырю»[25], - читаем документальное свидетельство тех дней.

Далее в этом первом зарубежном русском католическом приходе некоторое время служил временный священник, присланный из Пекина, затем настоятелем был назначен, присоединенный из православных, бывший харбинский клирик отец Захарий Ковалев[26]. Дело, начало которому положили отец и сын Коронины расширялось, паства увеличивалась, появились новые приходы и в 1928г. Апостольским Престолом было принято решение объединить русских католиков на Дальнем Востоке в отдельную епархию. Управляющим ее стал архимандрит Фабиан Абрантович[27].

---

[1] Феофан /Быстров/, ректор Санкт-Петербургской Духовной академии, в 1909г. рукоположен в епископа Ямбургского викария Санкт-Петербургской митрополии, с 19.10.1910г. назначен епископом Таврическим и Симферопольским, затем отправлен в Астрахань. Фактически это была ссылка за то, что епископ позволил себе обличить Распутина перед Николаем II. С 1918г. архиепископ Полтавский и Переяславский, во время гражданской войны был с армией П. Врангеля, с 1919г. в эмиграции, скончался в 1940г. во Франции. Аскет, молитвенник, подвижник, человек высокой духовной жизни.

[2] Николай (Зиоров) в 1891г. хиротонисан в епископа Алеутского и Североамериканского, с 1898г. епископ Таврический и Симферопольский, с 1905г. архиепископ Тверской и Кашинский, в 1908г. переведен в Варшаву, (+1915г.)

[3] Антоний /Храповицкий А.П./ (1863-1936гг.), сын генерала, в детстве встречался со святым равноапостольным Николаем /Касаткиным/, просветителем Японии, окончил Санкт-Петербургскую Духовную академию, преподавал, был ректором Казанской Духовной академии. С 1897г. епископ Чебоксарский, с 1899г. епископ Чистопольский, викарий Казанской епархии. В 1900-1902гг. на Уфимской кафедре, с 1902г. архиепископ Волынский и Житомирский, затем архиепископ Харьковский, в 1917г. уволен на покой в Валаамский монастырь. С 1918г. митрополит Киевский, в 1919г. эмигрировал в Югославию, в 1927г. отделился от Московской патриархии, с 1928г. Председатель Архиерейского Синода Русской Православной Церкви Заграницей.

[4] Биография протоиерея Константина Ивановича Коронина. – с. 5-6.

[5] Там же. – с. 6.

[6] Там же. – с. 6-7.

[7] Там же. – с. 6.

[8] Андрей Катков родился в Иркутске 26.10.1916г. В 1920г. семья переехала в Манчжурию, родителями отдан для обучения в русский католический лицей св. Николая в Харбине, который закончил в 1937г., в 1939г. направлен для получения духовного образования в Рим. В 1944г. епископом Александром Евреиновым рукоположен в сан священника, служил в Англии и Австралии, с 1958г. титулярный епископ Навкропский, Экзарх русских католических приходов в диаспоре.

[9] Экзархат русских католиков византийского обряда учрежден на Соборе, под председательством митрополита Андрея Шептицкого в Петрограде в 1917г., первый экзарх – блаженный Леонид Феодоров (+1934г.), второй экзарх – блаженный Климент Шептицкий (+1952г.).

[10] См.: Россия и Вселенская церковь. – Louvain; Bruxelles, 1958, № 3.

[11] Мелетий (Заборовский) с 1916г. епископ Забайкальский и Нерченский, в эмиграции в Китае, в 1929г. получил титул епископа Харбинского, с 1939г. митрополит Харбинский и Манчжурский, умер в 1946г.

[12] Биография… – с.2.

[13] Там же. – с. 4-5.

[14] Там же. – с. 5.

[15] Там же. – с. 3.

[16] Германович Иосиф, свящ. Китай, Сибирь, Москва (пер. с белорусского). - Мельбурн, 1997. - с.12-13.

[17] Константини (Celso Cardinal Costantini) (1876-1958гг.), священник с 1899г., с 1921г. епископ, с 1922 по 1931гг. Апостольский делегат в Пекине, в 1923г. предпринимал попытку совершить визитацию по Сибири, посетил Харбин, встречался с православной иерархией, изучал положение русских эмигрантов в Манчжурии, через священника Клюге передал денежную помощь епископу Сливовскому и семинаристам, с 1935г. Секретарь Конгрегации распространения веры (Propagation of the Faith), перевел на русский язык книгу д`Эрбиньи “Единство во Христе”, с 1953г. кардинал

[18] Биография… – с.13.

[19] Германович И. Ук. соч. - с.13.

[20] См.: Николаев К.Н. Восточный обряд. – Париж: YMCA-PRESS. - с. 211.

[21] Власав ф-Вальденберг В. Краткий очерк развития католического движения на Дальнем Востоке (1925-1935гг.) - Католический вестник. - 1935, №1. – с.5.

[22] Андрей (Шептицкий) (1865-1944гг.), граф, с 1892г. священник, с 1899г. епископ Станиславский, с 1901г. митрополит Галицкий, архиепископ Львовский, в 1914г. арестован и выслан в Россию, в 1917г. в Петрограде организовал Синод Российской Греко-Католической Церкви, поставил первым Экзархом о. Леонида Федорова. 

[23] Тихон (Белавин В.И.) (1865-1925гг.), после окончания Санкт-Петербургской Духовной академии в 1888г. на преподавательской работе, в 1897г. рукоположен в епископа Люблинского, викария Холмской епархии, с 1889г. на Алеутско-Американской кафедре (США), с 1905г. архиепископ, в 1907г. переведен в Ярославль, с 1913г. на Виленско-Литовской кафедре, в 1917г. избран на Московскую кафедру. Поместным Собором 1917-1918гг. избран Всероссийским патриархом. Причислен к лику святых на соборе РПЦ в 1989г.

[24] Власав ф-Вальденберг В. Ук. соч. – с.5.

[25] Колпинский Д., священник. Русское католичество на Дальнем Востоке. - Китеж. - Варшава, №1,1931. –с.31.

[26] Ковалев Захарий, иерей, клирик Харбинской епархии Российской Православной Церкви, в мае 1928г., наряду с архимандритом Николаем (Алексеевым) и диаконом Георгием Гиц, воссоединился с Католической Церковью, продолжил служение в приходе св. кн. Владимира в Харбине, как католический священник византийского обряда.

[27] Абрантович Фабиан Иванович (1884-1946гг.), род. г. Новогрудок, Минской губернии, священник с 1908г., в 1910г. окончил Петербургскую духовную академию со степенью магистра богословия, в 1914г. окончил философский факультет Лувенского университета в Бельгии с докторской степенью. С 1918 по 1920гг. ректор Минской духовной семинарии, с 1928г. Апостольский администратор восточного обряда в Манчьжурии, проживал в Харбине. 22 октября 1939 года арестован при переходе советско-польской границы, 23 сентября 1942г. в Москве приговорен к 10 годам ИТЛ, скончался в Бутырской тюрьме. Подробнее о нем см.: http://www.byzcath.ru/library/books/96/